– Лоренцо уже видел меня раздетой.

– Больше этого не повторится. Теперь все будет иначе.

– Иначе?

Но Лион уже вышел и быстро зашагал к дому.

Санчия попыталась как могла привести в порядок платье, но ей очень не хватало иголки с ниткой. Возможно, то и другое есть в доме. Она только поплотнее закуталась в плащ и задумчиво посмотрела на мерцающие окна. «Иначе». Что имел в виду Лион, говоря это? Ничто не могло столь резко отличаться от ее прежней жизни, чем эти последние дни, проведенные вместе с ним. И все же он собирается еще что-то изменить.

Раньше она не боялась перемен, но теперь при мысли о чем-то новом, что может войти в ее жизнь, она испытала странное чувство. Что это было – страх? А может быть, первый проблеск надежды?

– С тобой все в порядке?

Санчия повернулась и увидела Марко, стоявшего в нескольких шагах от двери, ведущей в амбар.

– Это господин Андреас послал тебя за мной? В этом не было необходимости, я уже иду.

Марко покачал головой:

– Лион изучает карту лабиринта. Я воспользовался удобным случаем. – Он помолчал и прибавил:

– Мне показалось, что он сердит на тебя.

– Теперь уже нет.

Марко облегченно вздохнул:

– Я не был уверен. Мне не всегда удается понять Лиона.

«Поэтому он и пришел к амбару, чтобы убедиться, не обидел ли меня Лион», – поняла Санчия, чувствуя прилив благодарности.

– Хотя сразу видно, что вы очень привязаны друг к другу, – сказала она.

– Мы братья, – просто ответил он. – Мы по-разному думаем и действуем по-разному, но связь остается.

– Но если даже ты не всегда его понимаешь, то представь, как же трудно мне, – пожаловалась Санчия. – У него такой изменчивый нрав. И объясни, почему вы оба готовы рисковать жизнью ради статуэтки? Лион сказал, что Танцующий Ветер – член вашей семьи. Но я не могу понять, как о куске металла можно думать и говорить, будто о живом существе?

– Это только потому, что ты никогда не видела Танцующий Ветер, – мягко ответил Марко. – В первый раз, когда я увидел его в детстве, я решил, что он живой. Я был так поражен, что не мог отвести взгляд, не мог перевести дыхание. – Он подошел и поднял фонарь с пола. – Пойдем в дом, я могу понадобиться Лиону.

– А как выглядит Танцующий Ветер?

Марко взял Санчию под руку:

– Слова бессильны передать его волшебную красоту. Можно, конечно, сказать, что это украшенная драгоценными камнями золотая статуэтка Пегаса, крылатого коня богов. Высотой он достигает всего восемнадцати дюймов и не больше четырнадцати в ширину. И крылья. – Он взмахнул рукой в воздухе, как бы пытаясь передать летящее движение коня. Облака, по которым скачет Пегас…

– Скачет, а не летит?

Марко кивнул:

– Конь несется, как ветер. Его крылья скрещены за спиной. Ветер играет гривой. Губы слегка приоткрыты. В огромных миндалевидных глазах сияют изумруды. Только его левое заднее копыто касается облаков, которые служат подставкой для статуэтки, так что создается впечатление, будто Танцующий Ветер и в самом деле несется по воздуху.

– По описанию очень красиво.

– Он и в самом деле прекрасен. На него больно смотреть.

Голос Марко звучал задумчиво, и Санчию поразило печальное выражение его лица.

– Лион сказал, что статуэтка очень древняя и что о ней сложено много легенд. Сколько ей лет?

Юноша пожал плечами:

– Кто знает!

– А сколько лет она хранится у вас?

Лицо Марко прояснилось. Карие глаза взглянули на нее с лукавством:

– Ты не поверишь. Мы – очень древний род.

Санчия усмехнулась:

– Вы происходили от Адама и Евы?

– Как и все мы…

– Расскажи. Ты о чем-то думал, когда я…

– О Древней Греции. О начале всего. Слышала ли ты когда-нибудь о Трое?

Она нахмурилась:

– Да, от рассказчиков, которые выступают на площади, и еще… как-то Джованни принес один манускрипт… – Она замолчала. Вряд ли его могло заинтересовать что-либо из ее прошлого. – Троя?

Марко улыбнулся:

– Согласно преданиям, которые передавались из поколения в поколение в нашей семье, Андрос впервые получил Танцующий Ветер в Трое.

– Андрос? – повторила Санчия задумчиво. – Ты хотел сказать – Андреас.

– Имена меняются в течение столетий. Мы не совсем уверены, действительно ли его имя было Андрос. Говорится также, что он был родом из Шарданы и очень мало рассказывал о себе.

– Я никогда не слышала о людях родом из Шарданы. – Она недоверчиво посмотрела на него. – Ты подшучиваешь надо мной, не так ли? И выдумал эту историю для того, чтобы наказать меня за любопытство?

Он покачал головой:

– Я рассказываю тебе то, что слышал сам.

– Троя никогда не существовала. Я слышала «Илиаду», но всегда думала, что это миф, легенда.

– Александр Великий считал, что Троя существовала, и Юлий Цезарь тоже. Многие ученые мужи верят, что Гомер просто пересказал то, что слышал от других рассказчиков, и таким образом это все дошло и до наших дней.

– И ты сам тоже считаешь, что «Илиада» – правда?

– Не имею представления. История, как и имена, со временем искажается. И те рассказы, которые услышал я, во многом не совпадают с тем, что утверждает Гомер.

– А какие рассказы ты слышал?

– Ты все равно ничему не поверишь. – Он повернулся, вглядываясь в зеркальную гладь озера. – Но я расскажу тебе, если хочешь. Андрос был из Шарданы и как все они – моряком. Они много плавали и много воевали, тщательно скрывая свое местонахождение. И у них были основания для этого. Они нападали и грабили города в Персии, Греции, Египте, и там возникли легенды о великолепном городе, где хранится много похищенных сокровищ со всего мира. Все города рано или поздно подвергались нападению и ограблению, а Шардана оставалась нетронутой.

– Они были морскими разбойниками?

Марко кивнул и продолжал:

– Однажды корабль Андроса во время бури разбило о камни, ч его выбросило на берег неподалеку от Трои. Андроса и его спутников схватили. Его товарищей принесли в жертву богу Посейдону, а вот Андроса троянцы решили оставить в живых, чтобы под пытками выведать, где находится его родина. – В голосе Марко звучало осуждение. – Должно быть, троянцы тоже были не прочь поживиться сокровищами Шарданы. Андрос отказался сообщить, где искать его город, и должен был умереть под ударами кнута, если бы Агамемнон не выбрал именно этот момент, чтобы напасть на Трою. И Троя была разрушена.